Презентация, доклад Сопоставительный анализ Два Пророка в русской литературе

Презентация Сопоставительный анализ Да «Пророка» в русской литературе Пыстина Лидия Митрофановна учитель русской литературы школа – гимназия № 9 г. Павлодар

История написания
произведений

А. С. Пушкин принимается за свое бессмертное произведение - «Пророк» - в 1826 году, узнав о казни восставших на декабрьской площади людей.

А. С. Пушкин хорошо был знаком с казненными декабристами и считал их честными людьми.

Известие о несправедливой гибели своих друзей возмутило А.С. Пушкина, и он выражает свое несогласие с произошедшими событиями в строках:
Духовной жаждою томим,
В пустыне мрачной я влачился…

Именно духовный смысл жизни заботит
А. С. Пушкина в этом период более всего.

И в 1826 году А. Пушкин пишет стихотворение “Пророк”, являющееся своеобразным поэтическим манифестом автора.

В нем говорится о свойствах, какими должен обладать поэт, в отличие от обыкновенного человека, чтобы достойно выполнять свое предназначение.

Если в других стихотворениях, говоря о поэте и поэзии, А. Пушкин использует аллегорические образы античной мифологии (Музы, Аполлон, Парнас), то здесь он обращается к библейской мифологии: вместо поэта — пророк, вместо музы — шестикрылый серафим, вместо Аполлона — Бог.

   Чуть более чем через десять лет Лермонтов напишет свое стихотворение “Пророк”, своеобразное продолжение пушкинского, вступая с ним в полемику:
С тех пор, как вечный судия
Мне дал всеведенье пророка…

Не таков пророк «совсем уже другой эпохи».
М. Лермонтов подхватывает тему пророчества, начатую Пушкиным, и развивает ее уже с учетом опыта жиз­ни своего поколения.
У М. Ю. Лермонтова все произведение насыщено горечью переживаний и душевной болью:
В очах людей читаю я Страницы злобы и порока…
***
В меня все ближние мои Бросали бешено каменья.
***
Посыпал пеплом я главу, Из городов бежал я нищий…

Сравнивая произведения А. С. Пушкина и
М. Ю. Лермонтова, можно прийти к выводу, что одно из них является продолжением другого и между ними существует некая преемственность.

О чем
данные произведения?

«Пророк» А. С. Пушкина и М. Ю. Лермонтова являются одними из ключевых творений в жизни каждого из поэтов.

И А. С. Пушкина, и М. Ю. Лермонтова постигла участь людского непонимания и раннего ухода из жизни.

В произведениях А.С. Пушкина и М. Ю. Лермонтова пророки обладают «даром провидения»:

И внял я неба содроганье, И горний ангелов полет,
И гад морских подводный ход, И дольней лозы прозябанье.
А. С. Пушкин

С тех пор как вечный судия Мне дал всеведенье пророка, В очах людей читаю я Страницы злобы и порока.
М. Ю. Лермонтов

Прототипами у А.С. Пушкина и М. Ю. Лермонтова являются библейские персонажи:
у А. Пушкина – Исайе

у М. Лермонтова – Иеремии.

Иеремия — пророк, главной мыслью всех предсказаний которого было то, что евреи должны подчиниться молодому, но быстро набирающему силы государству Вавилония. Святой призывал знать и правителя отвернуться от Египта и не навлекать на Иудею страшных несчастий. Но ему никто не верил.
Многие считали его даже шпионом Вавилонии. Ведь Египет был сильнейшим в те времена государством, и никто даже предположить не мог, что какая - то молодая страна станет причиной бедствий его вассалов.
Призывы Иеремии раздражали евреев и настраивали против него самого же.

У А. Пушкина посланник Бога, серафим, преобразует всю природу человека, чтобы сделать из него поэта - пророка.

В стихотворении А. Пушкин намечал путь, которым надле­жало идти тому, кто получил божествен­ный дар: «Обходя моря и земли, глаго­лом жги сердца людей». И А. С. Пушкин своего героя меняет из ужасного во всевидящего. Его пророку открыта высшая истина, необходимая людям:
И Бога глас ко мне воззвал: «Восстань, пророк, и виждь, и внемли, Исполнись волею Моей,
И, обходя моря и земли, Глаголом жги сердца людей».

В «Пророке» А. Пушкин описывает этапы создания пророка Творцом, наделившим его многими высшими качествами:
Моих зениц коснулся он. Отверзлись вещие зеницы…
***
Моих ушей коснулся он, — И их наполнил шум и звон…
***
И он к устам моим приник, И вырвал грешный мой язык…
***
И он мне грудь рассек мечом, И сердце трепетное вынул, И угль, пылающий огнем, Во грудь отверстую водвинул.

У него открываются глаза (“вещие зеницы”), серафим дает поэту вместо языка “жало мудрыя змеи”, вместо обыкновенного трепетного сердца - он вдвигает ему в грудь “угль, пылающий огнем”.

Но и этого полного преображения человека оказывается недостаточно, чтобы стать поэтом:
Как труп в пустыне я лежал.

Нужна еще высокая цель, идея, во имя которой поэт творит, которая оживляет его. Эта цель, идея образно выражена как “Бога глас”:      Восстань, пророк, и виждь, и внемли,      Исполнись волею моей      И, обходя моря и земли,      Глаголом жги сердца людей. 

«Пророк» А. Пушкина глубоко верит в человеческую личность и справедливость общества.

М. Лермонтов показывает уже отдаленные последствия этого шага. Он точно знает, как род людской воспринимает пророчество высоких истин. Уже первая строка лермонтовского стихотворения содержит это своеобразное продолжение:
С тех пор, как вечный судия
Мне дал всевиденье пророка...
Им завершилось стихотворение А. Пушкина. Для лермонтовского пророка этот момент стал началом страданий. 

Отправившись проповедовать любовь и правду, он ступил на трудный и опасный путь. Ему приходится жить в пустыне тем, что посылает ему судьба. Лишь звери, птицы, звезды внимают пророку. Глухи только люди. Через шумный град пророк пробирается торопливо, подгоняемый каменьями, недобрыми или насмешливыми взглядами. Носитель высоких истин, призванный просвещать и наставлять, он сам становится объектом поучений. Впрочем, и пушкинский поэт получал иногда своего рода «социальный заказ»: «Сердца собратьев исправляй...».
Но в пушкинскую эпоху толпа не была еще столь жестока и агрессивна.

Жизнь героя М. Лермонтова наполнена болью и страданиями от неверия людей в его истину. Его героя сопровождают вечные насмешки и презрение:

В очах людей читаю я Страницы злобы и порока.
***
В меня все ближние мои Бросали бешено каменья.

М. Лермонтов наделяет своего «Пророка» вполне человеческими чертами: «бледен», «худ», «одет в лохмотья»:
Смотрите ж, дети, на него: Как он угрюм, и худ, и бледен! Смотрите, как он наг и беден, Как презирают все его!

Бог дает поэту все, чтобы помочь людям увидеть и познать истину, но толпа отвергает его, он им не нужен.
Пророк М. Лермонтова лишен надежды и не верит в лучшее будущее:

Посыпал пеплом я главу, Из городов бежал я нищий, И вот в пустыне я живу, Как птицы, даром божьей пищи…

Жанр
Произведения А.С. Пушкина и
М. Ю. Лермонтова написаны в жанре лирической исповеди, основанных на библейских прототипах.

Если у Пушкина поэт изображен в минуты торжества, то у Лермонтова он в несчастье и нужде, поэт одинок в мире людей. Это лишний раз подчеркивает ту отрешенность от мира, одиночество, которое было характерно для лермонтовского понимания места художника в жизни:      Смотрите ж, дети, на него:      Как он угрюм, и худ, и бледен!      Смотрите, как он наг и беден,      Как презирают все его! 

Александр Сергеевич Пушкин наделяет своего пророка величественными качествами, используя в произведении различные старославянизмы: «влачился», «перстами», «зениц», «содроганье», «десницею», «виждь», «внемли» , «глаголом».

У Михаила Юрьевича пророк наделен более земными качествами, а само произведение построено в стиле современной лексики: «страницы злобы и порока», «тварь покорна вся земная», «я пробираюсь торопливо», «бог гласит его устами», «смотрите ж, дети, на меня».

Проявлений пушкинской торжественности в стихотворении Лермонтова практически не ощущается, зато чувствуется глубокая душевная печаль от возложенной миссии:
Провозглашать я стал любви И правды чистые ученья: В меня все ближние мои Бросали бешено каменья.

Главная идея
В «Пророках» А. Пушкина и
М. Лермонтова представляется картина противостояния поэта и общественности.

«Пророк» А. Пушкина изображается автором как совершенствование душевных порывов над собственными пороками человечества. Герою Пушкина открывается истина, заключенная в служении людям:
И, обходя моря и земли, Глаголом жги сердца людей.

Находясь один в «пустыни мрачной» герой
А. Пушкина стремится только к людям.
А. Пушкин считает, что за подаренный дар провидица, его герой должен послужить людям, неся в их жизнь свет и добро, а свою жизнью стоит пожертвовать ради других. Пушкинский пророк никогда не был осмеянным, он всегда мог пренебречь безумием непосвященных, сказать им: «Пойдите прочь».

«Пророк» М. Лермонтова абсолютно противоположен «Пророку» А. Пушкина:
Провозглашать я стал любви И правды чистые ученья: В меня все ближние мои Бросали бешено каменья.

Выразив свою истину в собственных творениях, герой М. Лермонтова не находит поддержки среди людей и устремляется от них в пустыню:
Посыпал пеплом я главу, Из городов бежал я нищий, И вот в пустыне я живу, Как птицы, даром божьей пищи…

«Пророк» М. Лермонтова насыщен болью и отчаянием:
В очах людей читаю я Страницы злобы и порока.
Поэт М. Лермонтова чувствует свое бессилие над миром людей. Все его старания по преображению человека оказались пустыми, и он был:
«унижен», «осмеян», и «изгнан».

«Пророк» А. Пушкина и М. Лермонтова
по - разному трактуют представление о пророческой доли поэта.

А. С. Пушкин описывает направление пути следования поэта.

А М.Ю. Лермонтов показывает, насколько тернист и сложен, бывает такой путь.

Производя сравнение «Пророков» А. С. Пушкина и М.Ю. Лермонтова можно найти как черты сходства, так и черты различия между ними.

«Пророк» А.С. Пушкина наполнен глубоким философическим смыслом, содержит многочисленные церковнославянизмы, написан в стиле классицизма.

Лермонтовский пророк, оставаясь твердым, спокойным и угрюмым, становится объектом мести за то, что его природа отлична от природы измельчавшего человечества. Само существование про­рока — упрек людям. Так завершает Лер­монтов тему, разработанную Пушкиным и, казалось, в полной степени завершенную.

Но время изменилось, и Лермонтов вносит необходимые коррективы. Сама его судьба удивительным образом послужила своего рода подтверждением предложенной им трактовки темы поэта и поэзии. История повторилась, и сама эта повторяемость могла служить указанием на то, что перед нами не случайность, а закономерность, которая не укрылась от проницательного взора продолжателя пушкинской традиции и создателя традиции новой.

«Пророк» М. Ю. Лермонтова наполнен трагичностью от людского непонимания и относится к стилю романтизма.