Презентация на тему История создания стихотворения

блестит; Ночь тиха. Пустыня внемлет богу, И звезда с звездою говорит. В

небесах торжественно и чудно! Спит земля в сияньи голубом... Что же мне так больно и так трудно? Жду ль чего? жалею ли о чём? Уж не жду от жизни ничего я, И не жаль мне прошлого ничуть; Я ищу свободы и покоя! Я б хотел забыться и заснуть! Но не тем холодным сном могилы... Я б желал навеки так заснуть, Чтоб в груди дремали жизни силы, Чтоб дыша вздымалась тихо грудь; Чтоб всю ночь, весь день мой слух лелея, Про любовь мне сладкий голос пел, Надо мной чтоб вечно зеленея Тёмный дуб склонялся и шумел.

отправился к месту службы в Тенгинский пехотный полк. Владимир

Фёдорович Одоевский (1803-1869) подарил ему записную книжку с надписью: «Поэту Лермонтову дается сия моя старая и любимая книга с тем, чтобы он возвратил мне ее сам и всю исписанную». Подарок оказался счастливым. Поэт признавался в одном из своих писем: «…во время переезда мной овладел демон поэзии, сиречь стихов. Я запомнил половину книжки, которую мне подарил Одоевский, что, вероятно, принесло мне счастье…».
По дороге на Кавказ и в Пятигорск Лермонтов успел занести в походную тетрадь последние стихи.
Среди своих последних созданий поэт занес в тетрадь Одоевского и стихотворение «Выхожу один я на дорогу».

В. Ф. Одоевский

осталась неизвестной. Впервые было опубликовано в четвертой книжке

«Отечественных записок» за 1843 год. Известный критик В. Г. Белинский относил стихотворение «Выхожу один я на дорогу» к числу избраннейших вещей, в котором «все лермонтовское». Это – лирический итог многочисленных исканий, тем и мотивов. Это стихотворение создает образ мира гармоничный, хотя и пронзительно грустный. Лермонтов говорит не о покое смерти, а о том покое, который нисходит на человека среди природы.
Поэт изображает себя в этом произведении странником, который бредет по ночной дороге, не отдавая себе отчета в том, куда и зачем он держит путь. Окружающая природа, к которой поэт постоянно обращается в своем творчестве, лишь подчеркивает его одиночество. Ведь в полночном небе даже «звезда с звездою говорит», в то время как автор лишен возможности поделиться своими мыслями с теми, кто смог бы оказаться если и не хорошим собеседником, то хотя бы благодарным слушателем.

несколько месяцев до роковой дуэли, является непревзойденным по музыкальности

и певческой кантилене. Выразительный стиховой строй сочетает черты элегической медитации и песни. Стихотворение «Выхожу один я на дорогу…» построено на контрасте. Автор осознанно противопоставляет красоту ночной природы, от которой веет умиротворением, и собственное душевное состояние, пытаясь найти ответ на вопрос, почему же ему так больно и грустно. Его выводы неутешительны, так как поэт признается, что утратил способность радоваться и ощущать себя по-настоящему счастливым человеком. «Уж не жду от жизни ничего я, и не жаль мне прошлого ничуть», - подводит итоги поэт. И при этом отмечает, что его самая заветная мечта – свобода и покой. У Лермонтова подобное душевное состояние с учетом его беспокойной и деятельной натуры ассоциируется лишь со смертью. Но даже такой исход событий его не удовлетворяет, так как физическое прекращение существования является для поэта равносильным полному забвению. «Я б желал навеки так заснуть», - отмечает поэт, подразумевая пограничное состояние между жизнью и смертью.

оставить о себе память на века, поэт хочет, чтобы

над ним «вечно зеленея, темный дуб склонялся и шумел». В какой-то степени это произведение можно считать пророческим, так как желание Лермонтова все же осуществилось. Погибнув на бессмысленной и глупой дуэли, он не только остался в памяти людей как блистательный русский поэт, но и вдохновил своим творчеством на подвиги во имя справедливости последующие поколения. И, тем самым, выполнил свою миссию, которая была предначертана ему судьбой, и суть которой он так и не смог понять при жизни, несмотря на то, что никогда не считал поэзию обычным увлечением.

Лермонтов. Худож. И. Тоидзе

всё: мир внешний, сияющий и прекрасный, и мир внутренний,

с трудным разладом и болью в душе.
Открывая лирический монолог описанием пути, поэт не мог знать, «что путь его завершается, что жить ему осталось считанные дни. Но удивительно, что об этом как будто знают сами стихи: многие сквозные мотивы лермонтовского творчества находят в них завершение или, скажем точнее, завершающую полноту выражения» (С. Ломинадзе. Тайный холод).

Портрет Лермонтова. Худож. Н. П. Ульянов. 1941

статье «Грусть» русский историк Василий Осипович Ключевский (1841-1911):
«…Трудно

найти в поэзии более поэтическое изображение духа, утратившего всё, чем возбуждалась его деятельность, но сохранившего жажду самой деятельности… Не уцелело ни надежд, ни даже сожалений; усталая душа ищет только покоя, но не мертвого; в вечном сне ей хотелось бы сохранить биение сердца и восприимчивость любимых внешних впечатлений. …Примирение достигается мыслью о неизбежности утраты и внутренним удовлетворением, какое доставляет стойкое чувство. В этом моменте грусть встречается и расходится с радостью… Итак, источник грусти – не торжество нелепой действительности над разумом и не протест последнего против первой, а торжество печального сердца над своей печалью, примиряющее с грустною действительностью. Такова, по крайней мере, грусть в поэтической обработке Лермонтова».

В. О. Ключевский

дневнике от 28 июля 1857 года: «Ночь. Лунная, тихая,

волшебная ночь. Как прекрасно верно гармонировала эта очаровательная пустынная картина с очаровательными стихами Лермонтова, которые я невольно прочитал несколько раз, как лучшую молитву создателю этой невыразимой гармонии в своем бесконечном мироздании. Не доходя укрепления, на каменистом пригорке я сел отдохнуть и, глядя на освещенную луной тоже каменистую дорогу, еще раз прочитал: «Выхожу один я на дорогу. Предо мной кремнистый путь блестит. Ночь тиха, пустыня внемлет богу. И звезда с звездою говорит». Отдыхая на камне, я смотрел на мрачную батарею, высоко рисовавшуюся на скале, и многое, многое вспомнил из моей прошлой невольнической жизни. В заключение поблагодарил всемогущего человеколюбца, даровавшего мне силу души и тела пройти этот мрачный, тернистый путь, не уязвив себя и не унизив в себе человеческого достоинства!».

Т. Г. Шевченко

знал наизусть стихотворение Лермонтова «Выхожу один я на дорогу»…

Но, перечитывая эти стихи теперь, на старости лет, я как будто заново открываю их для себя, и от этого они становятся ещё загадочнее и поэтичнее. Только сейчас я замечаю, как чудесно соответствуют ритму нашего дыхания сосредоточенные, неторопливые строки с теми равномерными паузами внутри стиха, которые позволяют нам дышать легко и свободно
Выхожу один я на дорогу;
Сквозь туман кремнистый путь блестит;
Ночь тиха. Пустыня внемлет богу,
И звезда с звездою говорит.
Читая две последние строчки этого четверостишия, вы спокойно переводите дыхание… Но ведь об этом ровном, безмятежном дыхании и говорится в последней строфе: «…Я б желал навеки так заснуть, чтоб в груди дремали жизни силы, чтоб, дыша, вздымалась тихо грудь…». В сущности, дышит не только одна эта строфа, но и все стихотворение. И всё оно поет.
С. Маршак. «Об одном стихотворении»

С. Я. Маршак

А. Васнецова, А. Якимченко, В. Фаворского, П. Бунина, С.

Бойма.

Илл. А. Г. Якимченко. Тушь. 1914

Это одна из лучших иллюстраций к стихотворению «Выхожу один я на дорогу». Принадлежит художнику А. Якимченко, который сумел глубоко передать горестное чувство одиночества, мучительные размышления поэта.

В 1914 – 1915 годах принял участие в иллюстрировании

полного собрания сочинений Лермонтова (изд. «Печатник»). Выполненные им иллюстрации к лирике поэта воспроизведены в т. 1 (стих. «Чума») и т. 3 («Дума»). Иллюстрации к поэмам «Кавказский пленник» (т. 1), «Мцыри» (т. 3) отличаются реалистичностью трактовки; мастерски использованы в них светотеневые эффекты. В ином стиле выполнены заставка к «Герою нашего времени» – «Журнал Печорина» (т. 4) и концовка к сказке «Ашик-Кериб» (т. 5), решающие чисто орнаментальные задачи. Местонахождение оригиналов, за исключением иллюстрации к стихотворению «Дума» (музей ИРЛИ), не установлено.

А. Г. Якимченко

советский и российский график, народный художник СССР, член-корреспондент Академии

художеств с 1973 года. Работал главным образом в технике гравюры по дереву. Ему принадлежат выразительные портреты Моцарта, Паганини, Вагнера, Верди, Есенина.
Мастер книжной иллюстрации; начиная с 1934 года, создавал иллюстрации к книгам как русских писателей и поэтов, так и классиков мировой литературы.
Считается глубоким истолкователем произведений А. С. Пушкина, М. Ю. Лермонтова, Ф. И. Тютчева, Ф. М. Достоевского. Иллюстрировал книги И. А. Крылова, И. С. Тургенева, А. А. Фета, С. А. Есенина, М. М. Пришвина. Поэма М. Ю. Лермонтова «Мцыри» с восемью гравюрами на дереве вышла в 1941 году, в переизданиях 1949 и 1961 годов дополнялась новыми иллюстрациями и заставками к главам.

Ф. Д. Константинов

певучести. Ключевский отмечал, что Лермонтов «своим стихом почти освобождает

композитора от труда подбирать мотивы и звуки при её переложении на ноты». Лермонтов никогда не писал стихи для музыки, но пелись они с первых дней своего опубликования. Стихотворение неоднократно привлекало композиторов.
Писали музыку к этому стихотворению: П. П. Булахов, Б. В. Асафьев, Н. Я. Мясковский, К. П. Вильбоа и др. Всех перечислить немыслимо, поскольку новые поколения музыкантов по-прежнему вдохновляются бессмертными строчками Лермонтова и кладут их на музыку соответственно своему пониманию их и своему времени. Но наиболее популярна мелодия Е. С. Шашиной (1805 – 1903), ставшая народной песней.

Булахов П. П.

Мясковский Н. Я.

Асафьев Б. В.

музыки занялась после потери голоса. Романсы Шашиной, написанные на

стихи Лермонтова, были скорее работой любительского, а не профессионального композитора. Но они были настолько созвучны слушателям, что скоро превратились в народные песни.
Издатель нот П. И. Юргенсон писал, что музыка любителей приносит доход, за счет которого можно издавать профессионалов. Это в полной мере относится к Е. С. Шашиной. До 1917 г. ее цикл на стихи Михаила Лермонтова издавали 8 раз. Ни один профессиональный романс такое количество изданий у Юргенсона не выдержал.

его и калмыцкие поэты Егор Буджалов и Эрдни Эльдышев.

1
Һанцхарн би хаалһд hapyв;
Будн һатц чолута зам гилвкнә;
Сө тагчг. Көдә бурх чиңннә,
Одн однлаһан күүнднә.
2
Теңгр нәәрсг болн җигтә!
Һазр цеңкр герлд нөөрсҗ...
Юңгад нанд күчр болн өвдкүртә?
Ю күләҗәхмб би? ю хармнҗахмб?
3
Би җирһләсн төрүц юм күләҗәхшив,
Би давсн жирһлән төрүц хармнҗахшив;
Сулдхвр болн амрлһ хәәҗәнәв би!
Цугинь мартад, нөөрсхәр седҗәнәв би!
4
Болв киитн үкәрин нөөрәр биш...
Би иигҗ мөңкинд унтхар седләв:
Өрч дотрм җирһлин чидл үрглмәр,
Өрчм киилҗ, оньдин арһул күгдлмәр;
5
Сөөни, өдрин туршарт чикнә хуҗрим таалҗ,
Дурни тускар нанд сәәхн ду дуултха,
Нан деер мөңкинд көкәр бәәҗ,
Хар модн өкәҗ, хамтхасарн шуугтха.
Орчулснь Буджала Е.

Егор Буджалов (1929 – 2009) - народный поэт Калмыкии. Более чем за 30-летнюю творческую жизнь он издал такие книги, как «Песня весны», «Имя твое, солдат», «Эрдни», «Бессмертие», «Сердцу не прикажешь». Занимался он и переводческой работой. Ему принадлежит перевод «Моцарта и Сальери» А. Пушкина, «Железной дороги» Н. А. Некрасова. Много переводил М. Ю. Лермонтова. Есть у него и посвящения великому русскому писателю «М. Ю. Лермонтовд» на калмыцком языке .

гилвкнә,
Сө төвшүн. Көдә бурхиг чиңннә,
Одн однла таарч күүрлнә.
2
Теңгр

сәәхн болчкад, өврмҗтә!
Таңсг көк герлд һазр унтна…
Яһад ода иигтлән бийм зовҗахмб?
Ю күләҗәхмб? Юунд харм төрҗәхмб?
3
Дәкҗ җирһләс ю чигн күләҗәхшүв;
Давсн цагиг төрүц хармлҗ бәәхшүв;
Сулдхвр болн төвкнлт хәәнәв!
Сулдрҗ мартад, унтхар седләв!
4
Болв тер үкәрин киитн нөөрәр биш…
Чееҗд әмдрлин күчн үрглдгәр,
Чееҗ тагчгар әмсхҗ киилдгәр,
Би мөңкинд тиигҗ унтхар седләв;
5
Өдр – сөөһин туршт чикнәнм хуҗр хаңһаҗ
Әмтәхн дун дурна тускар дуулдгар,
Әмн деерм мөңкинд көкрҗ,
Өкәсн хар модн шуугдгар.
Орчулснь Эдьдшә Эрднь

Эрдни Антонович Эльдышев (1959) – народный поэт Калмыкии. Он является автором поэтических сборников «Солнечный дом», «Моя весна», «Утренний полет», «Трубка деда», «Мой котенок», «Ночное небо». В 2007 году было издано собрание сочинений в 2-х томах на калмыцком языке. Эрдни Антонович активно занимается переводческой деятельностью. Ему принадлежат переводы на калмыцкий язык произведений: А. Пушкина, Ф. Тютчева, И. Крылова, А. Твардовского, В. Маяковского, А. Ахматовой, Н. Рубцова и др. Особое место занимают переводы произведений М. Ю. Лермонтова на калмыцкий язык.